Bubble пообщался с IT-менторами и узнал, как они начали менторить, что им это дает и сколько времени занимает. Внутри истории как менторов, которые в профессии уже несколько лет, так и тех, кто начал несколько месяцев назад. Кто-то с самого начала брал деньги за консультации, а кто-то начал делать это недавно, чтобы сбавить поток одинаковых вопросов.
Где менторов находят клиенты, как выглядит обучение, сколько времени занимает, сколько стоит и при чем тут чувство собственной важности — внутри этого текста.
«Вся эта история для меня — прокачка публичного профиля и своих скиллов, а не дополнительный заработок»
iOS Team Lead в Prequel Вадим Чистяков менторит около двух лет: помогает войти в iOS-разработку и продвинуться по карьере до сеньора и тимлида. Он рассказывает, что сначала помогал друзьям и знакомым, а потом ему стали писать и незнакомые люди в LinkedIn.
— Я сам не понаслышке знаю, каково искать первую работу в IT. Особенно сейчас, после ковида и [во время] войны. Хочется помочь молодым специалистам быстрее дойти до цели, поделиться знаниями и лайфхаками, которые приходят только с опытом и не написаны в книгах, — говорит он.
После того, как Вадим добавился в менторскую табличку Антона Назарова (Это таблица IT-менторов от сообщества Антона Назарова, в которой можно найти себе ментора по разным темам. В нее же можно добавить и себя, если вы сами хотите менторить. — Bubble), ему начали писать почти каждый день. Совмещать это с основной работой не всегда получается: если не хватает времени, приходится отказывать. Одновременно он занимается с двумя-тремя менти и в основном выходные. Во-первых, есть своя работа, во-вторых, сложно выбрать удобное время из-за разных часовых поясов. В среднем менторство занимает у него не больше четырех часов в неделю.
— Запросы разные, но в основном это подготовка к собеседованию и решение тестовых заданий на позицию iOS developer, — говорит Вадим. — Я сам прошел и провел десятки собеседований и считаю [такую подготовку] самым верным способом получить первую работу.
Разработчик рассказывает, что менторство полезно не только менти, но и ему.
Для меня это дополнительная возможность прокачать софт-скиллы через преподавание, разобраться с новыми трендами и рассказать о них подопечному. Из-за работы сложно найти время на изучение новых технологий в разработке, а получая запрос от менти, можно совместить приятное с полезными и вдвоем изучить что-то новое.
Отношения ментор-менти априори подразумевают, что ты опытней и знаешь больше, поэтому к тебе и пришли с вопросом или просьбой. И получается, что тешить свое ЧСВ лучше в компании равных тебе людей. В целом, вся эта история для меня — прокачка публичного профиля и своих скиллов, а не дополнительный заработок.
Но деньги за некоторые услуги Вадим берет. Сумму он называет «небольшой». По мнению ментора, это помогает поддерживать мотивацию с обеих сторон.
— От $14,40 в час или $43 за решение одного тестового задания. Но, бывает, просят провести ревью кода или просто ответить на конкретные вопросы — это делаю бесплатно, — говорит он.
«Если я все это знаю, то почему я тот, кто платит за это деньги другим, а не тот, кто собирает деньги сам»
Виталий Емельянцев менторит два года. Он помогает составить карьерный план от «хочу в IT» до джуна и от джуна до тимлида, консультирует по Ruby on Rails, JavaScript и TypeScript, React, DevOps и AVS. Виталий начал заниматься менторством в 2022, но думал об этом еще с 2017.
Я долго не выходил в менторство и не делился своим опытом, потому что не считал себя достойным. Типа кто я такой и что я могу знать? Но однажды я записался на платный мастер-класс к коллеге, который на пару лет старше и опытнее меня. Он рассказал там настолько знакомые для меня вещи, что я подумал: стоп, если я все это знаю и могу преподнести, то почему я тот, кто платит за это деньги другим, а не тот, кто собирает деньги сам? Это поменяло мое отношение к менторству.
Тогда Емельянцев завел чат в Telegram, куда можно было попасть за $15 в месяц. Там он отвечал на вопросы и делился ссылками, в месяц набиралось тридцать человек. Он рассказывает, что и раньше занимался чем-то похожим и отвечал на вопросы в разных чатах, просто сейчас получает за это деньги. Параллельно с этим Виталий начал работать как ментор и с компаниями: он приходил в компанию на должность тимлида или архитектора и, говорит айтишник, выстраивал процессы так, чтобы они продолжали работать после его ухода. Через три-четыре месяца Виталий взял паузу: переехал по рабочей визе в Европу и на менторство не хватало времени.
— Спустя год жизни в Европе я подумал, что хочу возобновить менторство. Есть корпоративное и индивидуальное: в индивидуальном есть разовые консультации и сотрудничество на месяц. Разовые подходят тем, кто недавно в IT. Они пишут вопросы, и мы созваниваемся. Для тех, кто хочет задавать больше вопросов или делать это постоянно, есть месячное менторство, — рассказывает он.
В рамках месячного менторства Виталий отвечает на вопросы в чате в течение суток. Таких клиентов у него в среднем пять, с тремя из них он работает четыре-пять месяцев. Сейчас он получает $80 за одноразовую консультацию и $270 за месячное менторство.
— Я консультирую по всем вопросам, где у меня есть опыт: это и харды, и софты, и «у меня две работы, как выжить». Если у меня спрашивают что-то специфичное, я говорю, что именно с этим не работал, и советую, где примерно можно найти ответ или к кому обратиться, — рассказывает он. — Если говорить о ЧСВ в позитивном ключе — «приятно, что я оказываю влияние», а не в негативном — «он зазвездился», то я начал испытывать это еще с ответов на Stack Overflow. Там есть статистика того, какой твой вклад в сообщество, сколько у тебя ответов, сколько лайков и на какое количество людей повлияли твои ответы. Там учитываются все, кто заходит на страницы с твоими ответами и хоть как-то их видел. Я увидел цифру в сто тысяч человек по всему миру и такой: «прикольно, наверное, классно». Когда приходили менти или добавлялись в чат, такого уже не было.
Иногда люди приходят не за конкретным советом, а чтобы просто поделиться проблемами, делится Виталий.
— Когда я был фрилансером, на меня давило то, что я один наедине с проблемами, у меня был я сам и дедлайны перед заказчиками. Поделиться своей проблемой с поиском работы, с тем, что резюме никто не смотрит, и узнать, что такая проблема действительно есть и ты не один — это уже много значит и люди могут приходить за этим, — рассказывает он.
Виталий говорит, что менторство вытекает из устоявшегося в сообществе разработчиков правила делиться знаниями.
— Мы очень сильно полагаемся на опенсорс, на технологии, фреймворки и библиотеки, написанные другими людьми, которые распространяются бесплатно и свободно. Я тоже могу вложить свои знания и усилия в то, чтобы сделать мир чуточку лучше: это и написание библиотек и кода, который могут шарить другие, и участие в конференциях, подкастах, полезные треды в Twitter, и менторство. Можно приплести нетворкинг, например, мои менти добьются больших успехов, и я смогу еще как-то поработать с ними или показать их как кейс, чтобы продвигать свои услуги. Но я не думал об этом — я еще не занимался своей упаковкой и маркетингом, поэтому сейчас я делаю это, чтобы поделиться опытом, помочь человеку и получить от него деньги и благодарность, — говорит разработчик.
В основном менти находят Виталия через менторскую табличку Назарова, GetMentor, его Telegram-канал и социальные сети, рассказывает он.
«Стали приходить запросы на помощь от знакомых, знакомых знакомых и от незнакомых»
С декабря 2022 Юлия Рубцова участвует в качестве ментора в программе Mentor In Tech и помогает разобраться с управлением продуктами, продукт-менеджментом, Data Science и машинным обучением. Юлия десять лет в IT и последние семь занимает руководящие должности: руководитель отдела и senior product manager. Она пришла к менторингу через работу: как только она начала занимать эти должности, стала заниматься развитием внутренних сотрудников.
— Я растила людей внутри организации, помогала им переходить из отдела в отдел, если их экспертиза могла принести больше пользы в другом подразделении. Считаю, что рост сотрудников — одна из задач руководителя, — говорит она.
Полгода назад Юлия начала менторить не только на работе.
— Стали приходить запросы на помощь от знакомых, кто меняет сферу, от знакомых знакомых и от незнакомых. У большинства запрос на формулирование цели, то есть цель как бы есть, но если копнуть глубже, она противоречит жизненным установкам или внутренним желаниям, — говорит Юлия. — Разбираемся с целью, потом выстраиваем путь до нее. Моя задача — направить, скоординировать, сфокусировать. Я могу ответить на конкретный вопрос, но это не сама цель менторства. Задача менторства — привести менти к реализации его или ее цели, выполнить поставленную задачи наиболее гармоничным путем. Не велика заслуга найти URL сайта или посоветовать книгу. Поэтому я не испытываю чувство гордости собой, за то, что я это знаю, а кто-то другой нет. Но я очень радуюсь, когда менти добивается поставленной цели, проходит весь путь до конца и рассказывает мне о своих успехах.
Сейчас Юлия работает с пятью менти, в среднем работа с одним человеком занимает пять-шесть месяцев.
— С менти мы проводим онлайн сессии раз в неделю или в две, зависит от целей и запроса. Нет одного шаблона, это очень индивидуальная работа с высокой степенью вовлеченности. Поэтому стараюсь не брать много людей сразу, — говорит Юлия. — Ответственность за менти я не чувствую. Человек приходит с запросом, я показываю возможные пути, задаю вопросы. Я не принимаю решение за человека. Это его выбор. Я здесь, чтобы поддержать этот выбор и показать альтернативы. Для меня менторство — это партнерство. Я радуюсь успехам своих менти.
Менторство в Mentor In Tech предполагает волонтерство, но и платные консультации Юлия тоже ведет.
«Процесс менторства перестает приносить что-то новое»
Иван бывший IT-рекрутер, который ушел в iOS-разработку три года назад. С октября 2022 он начал менторить: помогает с резюме, собеседованиями и разработкой. Делится, что к этому привели «любопытство и желание помочь».
По его словам, менти находят Ивана по сарафанному радио или в менторской табличке Назарова. Если у клиентов только несколько небольших пара вопросов, то Иван отвечает в Telegram, а если вопросов много или они объемные, ведет консультации в Zoom.
— Обычно созваниваюсь с ребятами два, максимум три раза, и потом они уходят искать работу, — рассказывает Иван. — Сейчас активно общаюсь с двумя-тремя людьми. Заранее обсуждаем, что необходимо, текстом, назначаем время и созваниваемся. Бывает, задают какой-то вопросик, вместе начинаем гуглить, и ребята еще смотрят, как подходить к поиску информации и нахождению ответов — тоже полезная штука.
Иван говорит, что некоторые запросы от менти повторяются. Например, его часто просят разобрать резюме или помочь найти работу.
— [В первом случае] объясняю, как должно быть составлено резюме. [Во втором] проводим моковые собесы на soft и hard скиллы, плюс настраиваю ребят на тернистый путь, — рассказывает Иван. — Я работал около пяти лет HR и провел много собеседований, так что вести первую консультацию страшно не было. Гораздо страшнее было проводить первое собеседование много лет назад.
Менторство занимает у него от двух до четырех часов в неделю, зависит от количества менти. Иван периодически проверяет, нашли ли его бывшие подопечные работу. Рассказывает, что некоторые получили оффер, а другие пока что продолжают ходить на собеседования.
— В целом весь процесс менторства перестает приносить что-то новое, — делится Иван. — К сожалению, не все умеют ценить чужое время: иногда ребята не формируют список вопросов, начинают дергать по мелочам, не попробовав просто зайти в Google и прокопать вопрос. [В таких случаях] говорю в лоб, что гуглить — топ-1 навык для программиста. Надеюсь узнать что-то новое [работая с менти], но пока, честно говоря не узнал, но все еще надеюсь. А чувство важности повышать за счет коллег профуровнем слабее — такое себе
Несмотря на это, Иван видит себя в менторстве и дальше. По его словам, проблема с тем, что не все менти уважают чужое время, решилась, когда консультации стали платными. Сейчас они стоят $22 в час.
— От ребят не отказываюсь, но, конечно, после перехода на платную основу готовых что-то обсуждать стало меньше, — говорит он.
«Персональная гордость — муж сестры, с нуля, без вышки сейчас сеньор Unity-разработчик»
Евгению 31 год, тринадцать из них он занимается Android-разработкой. Он рассказывает, что на протяжении восьми лет время от времени занимается менторством, а начал в 2014.
— Я очень рано начал работать: с первого курса универа. В итоге к четвертому уже имел неплохой опыт разработки в вебе и мобайле. Помогал советами одногруппникам, плюс примерно в то время как раз начался IT-бум, знакомые начали интересоваться и спрашивать, как войти в IT, — говорит он.
По словам разработчика, чаще всего у него спрашивают, с чего начать, что почитать и каким ресурсам доверять.
— Могу сказать, что помог около десятке человек успешно стартовать карьеры, персональная гордость — муж сестры, с нуля, без вышки сейчас сеньор Unity-разработчик. Он начал с веба, задавал мне вопросы, потихоньку учился, начал получаться фриланс. Потом он заинтересовался Unity, мы сделали вместе игру, попробовал силы в геймдев-студии — его взяли. Затем сменил место работы и по сей день работает там. Весь путь занял лет пять-семь, — вспоминает он.
А вот сам разработчик не работал с менторами, строил карьеру самостоятельно. Сейчас у Евгения около тринадцати лет в Android-разработке, полгода назад он наткнулся на табличку для менторов Антона Назарова в Twitter и добавился туда.
— Не то, чтобы целенаправленно ищу кого-то, но опытом делюсь с удовольствием, — говорит разработчик. — [Менторство] особо ничего мне не дает, я просто помогаю. Могу почувствовать лучше, если реально помогу человеку в плане карьеры.
За шесть месяцев к Евгению обратилось примерно десять человек, все нашли его в менторской табличке. Денег за консультации Евгений не берет, но говорит, что иногда предлагают.
«Когда я даю четкий ответ на легкий для меня вопрос, то мне даже неприятно»
Алексей Кудрявцев работает на позиции Developer Advocate в inDrive и занимается менторством на постоянной основе полтора года. Первый раз менторил три года назад — тогда к нему обратился разработчик и попросил помочь составить план развития и подтянуть для собеседований. По похожим вопросам он консультирует и сейчас.
Менти находят его через менторскую табличку Назарова, в GetMentor или через публичные выступления.
Когда человек приходит, то сначала я пытаюсь понять запрос и на сколько он коррелирует с моей работой. [В переписке] или созваниваюсь на полчаса. Я составляю планы развития, провожу тестовые собеседования и отвечаю на вопросы. Не провожу лекции и не разжевываю материал, если человек не пришел с конкретным вопросом. Считаю это наиболее продуктивным вариантом для себя и менти. Поэтому тех, кто ищет не ментора, а преподавателя, не беру. В целом, даже в менторстве я выступаю больше в коучинговой позиции: человек сам приходит к тому, что нужно учить, а не я его учу.
Алексей работает и с новичками в IT, и с тимлидами. Начинающие хотя разобраться в том, что учить и как делать это эффективно, приходят с вопросами по технической части.
— Тимлидам же недостаточно что-то выучить и быть успешными, возникает много сложных софтовых кейсов, которые нужно разбирать. Сеньоры часто приходят непонимающими, [думают,] «куда дальше». Они редко ищут именно ментора: с ними я работаю как коуч, если есть подходящий мне запрос.
Алексей рассказывает, что менторство помогает ему раскрыть свой потенциал и дает возможность учиться на кейсах менти.
— [Потенциал] — это знания в IT и психологии, навыки в sift скиллах, жизненный и профессиональный опыт, — объясняет Алексей. — Все это в менторинге и коучинге раскрывается в лучшей форме — это и мое внутреннее чувство, и фидбек клиентов. [Менторство —] это место, где я приношу пользу своей уникальностью тому, кому она нужна, и мне это нравится. Я расту на самих консультациях, на кейсах: у каждого клиента хоть и похожий, но уникальный запрос и мозг работает у каждого уникально, поэтому каждый раз нужно искать подход. Это требует и внимательности, и развития своих скиллов — чтобы помогать расти другим, нужно расти самому. С одной стороны, моя тяга к росту в интересных мне областях дает пользу клиентам, а с другой, кейсы тоже задают направление для роста и приносят новые вызовы. Мне нравится, как это устроено. Я получаю удовольствие от процесса, наблюдения за прогрессом и изменениями клиентов, от изучения того, как много в людях отличий и сходств. Мне этого вполне достаточно, чтобы продолжать.
Кудрявцев делится, что его работа с менти строится на том, чтобы подсказывать направление, а не просто отвечать на вопросы.
— Я это воспринимаю как «накопил — отдай». Мне не жалко и знаниями я не горжусь в настоящий момент времени. Я получаю удовольствие, когда вижу результат человека, что он смог сделать то, что раньше не мог, думал что не может, не давал себе сделать. Когда у человека меняется картинка себя и мир вокруг него. Тогда я, наверно, чувствую, но не важность и гордость, а радость и свою полезность. Что и я самореализовался и человек, мы оба выросли, мы оба получили пользу. Это для меня какой-то катарсис и синергия, не знаю как иначе описать. Когда я даю четкий ответ на легкий для меня вопрос, то мне даже неприятно: я будто не даю человеку роста. В моей идеологии рост — это дать удочку и научить ей пользоваться. А дать рыбку, то есть ответ на вопрос, — это не про рост. И, наверно, самое важное: в моем понимании я сделал свою работу хорошо, если я больше не нужен. Поэтому в менторинге я направляю, даю материалы, подсвечиваю путь, но на вопросы «как сделать вот это с технической точки зрения» стараюсь не отвечать.
В основном менторские и коучинговые услуги он оказывает за деньги, но есть и бесплатные опции.
— Базовые рекомендации по менторингу даю бесплатно, а если это требует моей большей вовлеченности, например, провести собеседование или что-то объяснить, то за деньги, — говорит он.
Личная работа с Кудрявцевым стоит $100 за час, а для компаний и команд — $200. Но если покупать сразу несколько консультаций, то стоимость одного часа будет меньше. Есть отдельная услуга код-ревью — стоит $50 за полчаса.
