После объявления «частичной мобилизации» в России из страны хлынули потоки людей, в том числе и айтишников. Одна из стран, куда едут мигранты — Грузия, в которую они пытаются попасть через Северную Осетию, через КПП «Верхний Ларс». Bubble поговорил с Executive Assistant в акселераторе компании Admitad Дианой, которая была одной из координаторок волонтеров на «Верхнем Ларсе» и помогала там всем — в очереди было много людей из Украины и Грузии. О ситуации на границе, самоорганизации и успешном кейсе дистанционного волонтерства — в нашем тексте.
Bubble последовательно и безоговорочно осуждает военную агрессию РФ против Украины.
«Просто стало стыдно»
Мои родители из [Северной] Осетии, я там часто бываю. На [Верхнем] Ларсе пробки каждый год — летом из-за сезона, зимой весной и осенью из-за погоды. Конечно, не в таких масштабах, но она всегда была. Однажды я там стояла несколько часов под палящим солнцем, вообще не представляю, как там люди находились по пять дней.
Когда узнала, что такая ситуация [на границе], плюс прочитала про торгашей, которые там продавали кипяток по 500 рублей (подсказка: около $9) и брали бешеные деньги за проезд через пробку, мне просто стало стыдно. Хотелось обелить свою родину [Северную Осетию], потому что там люди совершенно не такие. На тот момент пробка была уже от Владикавказа, от ресторана «Шелковый путь», до самого Ларса, это около 30 километров (По данным Google Maps, расстояние между рестораном и границей около 25 километров. — Bubble). Остальных разворачивали, не пускали проехать.
Просто меня триггернуло и все. Не хочется, чтобы последним воспоминанием уезжающих людей было, как они стояли в Осетии и их разводили на бабки. И я написала в своем инстаграме, что очень нужна помощь на Ларсе.
В день [27 сентября], когда мы начали активно помогать, администрация республики ввела режим чрезвычайной ситуации (Глава Северной Осетии говорил, что режим ЧС может быть введен, официально его никто не объявляли. — Bubble.). При таком режиме министерства, МЧС должны быть на месте, но их там не было. Я начала звонить друзьям, мне писали люди, предлагать скинуть деньги. Я написала и в Admitad. В компании как раз последние пару месяцев идет релокация, люди уезжают в Грузию. Сказала кадровикам, что помогаю и если компания вдруг тоже помогает в таких случаях, то имейте в виду. Они спросили, какая сумма будет адекватна. Ответила, что абсолютно любая. Хотя бы воду купить. Мне начислили 100 тысяч (подсказка: около $1 740) премии, которые я отправила подруге из Осетии на карту. Она поехала в магазин, купила четыре тележки и повезла на Ларс.
Естественно, ее не пустили по главной дороге. Она встретила знакомых гаишников, они перегрузили в свой внедорожник все, что она купила, и поехали в объезд через горы. Там, где Кармадон, где сошел ледник. Там есть дорога, но горная. Связи нет, ехать 2,5 часа. Ехали ночью. По этой дороге ребята попали в середину пробки, дальше пошли пешком. У КПП стояло много пеших. Если днем в горах больше 30 градусов, то ночью около 10 и сильный ветер. Им раздали носки, пледы, воду, еду, детям питание. Все, что купили за эти 100 тысяч.
«Кто не умел, научились пользоваться телеграмом»
В какой-то момент думала, что сама полечу, но потом поняла, что не буду тратить пять часов на дорогу, а все это время проведу в Москве на телефоне и у компьютера, решая вопросы. Как оказалось, можно супер волонтерить и дистанционно.
В основном я использовала свои сториз. При небольшом количестве подписчиков, около 1 500, просто зная, насколько республика маленькая, что все друг друга знают, по любому у кого-то будет выход либо к главе региона, либо к кому-то, кто принимает решения. Люди отвечали на сториз, давали контакты, я звонила, кому могла — от МЧС до Минздрава. Дали, например, контакт одной девушки, она подключила Минздрав, тоже использовала, видимо, свои какие-то связи. [В итоге там] Дали скорые, которые стали там дежурить [в Верхнем Ларсе].
Помимо сториз и обзвонов, мониторила ларсовские чаты в «Бесплатная помощь на Ларсе» и «SOS Ларс» телеграме, смотрела, какая и где помощь нужна людям. Кучу запросов принимала из очереди. Плюс я знала, кто волонтер и где находится. Есть дом печати во Владикавказе, это точка, куда привозили еду, гуманитарную помощь. Знала, кто там, кто поехал, кто на месте. Если скорая нужна была, знала, кому звонить.
Все как-то хорошо организовались, кто не умел, научились пользоваться телеграмом. Знаю, что в очереди было очень много айтишников. В чате они переписываются, между сообщениями это где-то пролетает, но на этом никто не акцентирует [внимание]. Кто-то сделал на airtable форму заявки на волонтерскую помощь, где люди могли написать, какая помощь им нужна, оставить координаты, указать номер машины. Думаю, кто-то сделал из очереди, айтишник.
«На границе не было воды. В Осетии это большой триггер после Беслана»
В первый день мне написала грузинка, спросила, как помочь. Теона ее зовут. Просто наш ангел была. Передавали друг другу: «К вам едут такие-то, развернули на границе». И мы их встречали. Точно так же я ей говорила, что едет ребенок, у которого 39 температура, или девушка беременная, которой становится плохо. И мы так друг другу перекидывали.
Изначально «Верхний Ларс» — это автомобильный КПП. Там не пропускали никогда ни на великах, ни пешком. Но от количества людей стали пропускать. Очень много женщин были в машинах, которые просили сесть кому-нибудь за руль, говорили, что не спали три дня. [Их] Мужчины ушли [к границе] пешком, оставили девушек за рулем.
У некоторых заканчивался бензин. Таким предлагали пешком идти 15 километров обратно за бензином. Опасность в том, что если машина заглохнет на нейтральной территории, никто туда не доберется. Я с утра до ночи занималась доставкой бензина. Привезли 400 литров. В итоге нам разрешили его доставить [в разные точки очереди].
Были и другие волонтеры. Во Владикавказе Ларсе есть местный чатик «Букет из черемши» на 500 человек, чат городской переписки, там новости обсуждали, такое городское комьюнити. И 26 сентября люди в нем писали, что на границе нет воды нет. А в Осетии это большой триггер после Беслана. Они договорились, что купят и отвезут туда. И потом сделали отдельный волонтерский чат, и люди начали туда добавляться. За буквально три дня там было 3 500 тысячи волонтеров, все ларсовские. Наши группы параллельно шли, пыталась решить какие-то вопросы. Я просто им помогала. Когда ты в полях, у тебя руки не доходят до чего-то, на тебя сыпятся просьбы. А там на полдороги связи нет.
Параллельно мне еще накидали всяких запросов уже местные, типа «Мне 17 лет, мамы нет, папа пьет. Помогите». Одна девочка написала, что ей нужна работа. Может, кто-то из ваших читателей ей поможет. Она учится в колледже, ей надо оплатить учебу, поэтому она ищет работу. Она написала, что у них даже нет еды дома. У нас как раз осталось много продуктов, отправили ей целый пакет. Она звонила и плакала. По поводу ее работы мне написали две компании, которые ищут контент-менеджера и человека для создания презентаций. Но у нее нет компьютера, поэтому она готова сейчас идти в фастфуд, зарабатывать на ноутбук. Сейчас ей ищу работу. Чат Ларса сейчас превращается в какую-то волонтерскую организацию.
